Требуется молитвенная помощь

Требуется молитвенная помощь

Старейший клирик нашей епархии митрофорный протоиерей о.Мефодий Борисенок после серьёзной полостной операции вот уже несколько дней находится в реанимационном отделении больницы “им. Семашко”. 65 лет стоя у престола, он молился за нас, крестил значительную часть ныне здравствующего христианского населения нашего города. Теперь наш черёд помолиться за него. Всех собратьев-священнослужителей, духовных чад, прихожан, просто знакомых и незнакомых отца Мефодия просим вознести Господу молитвы об его исцелении.

Из статьи И.Самариной «Путь Веры»

«Отец Мефодий – выпускник Минской духовной семинарии. Восемь лет служил на родине — в Белоруссии. А потом семинарский товарищ позвал его в Ливны. Так о. Мефодий в 1958 году вместе со своей верной матушкой Еленой и двумя дочерями оказался на Орловщине. Буквально через несколько недель молодой священник получил назначение служить в орловском Богоявленском кафедральном соборе.

Конец 50 х – 60 е – это годы жестоких гонений на церковь и ее служителей. В это время закрываются храмы и монастыри, путем слияния упраздняются целые епархии. С середины 60 х годов и до начала 80 х в Орле остаются открытыми всего четыре православных храма: Ахтырский кафедральный собор, Крестительская, Троицкая и Афанасьевская церкви.

– За каждым священником постоянно следили. Легко можно было стать жертвой доноса, – вспоминает о. Мефодий. – Текст церковной проповеди полагалось заранее утверждать в соответствующей комиссии облисполкома. Чтобы избежать этой унизительной процедуры, мы зачитывали проповеди из журнала Московской патриархии, ну и, конечно, добавляли кое что от себя между строк. На службах постоянно присутствовали приставленные к нам люди. Меня преследовал высокий такой безбожник, как сейчас помню, Михаил Иванович его звали. Он бывал и на отпеваниях, и на службах. Все следил: не прикарманиваю ли я деньги за совершение треб. Но простые люди относились ко мне хорошо. Я всегда чувствовал их любовь.

В те годы особый размах принимает борьба с церковными таинствами. В 1976 году по распоряжению уполномоченного Совета по делам религий по Орловской области Дарусенкова были составлены списки из четырех тысяч человек, крестивших своих детей. Эти данные были переданы в райкомы КПСС и райисполкомы для принятия партийных и административных мер воздействия. Такие секретные списки составлялись вплоть до 1984 года.

– Священников обязали вести специальный журнал, куда записывались не только имена и фамилии восприемников (крестных матерей и отцов), но и их адреса и места работы. Нередко эти восприемники впоследствии подвергались гонениям: их могли уволить с работы, исключить из комсомола и партии. Однако люди крестить детей не перестали, – повествует о. Мефодий. – Церквей было мало, в орловские храмы приезжали из сел и деревень. Я помню, что однажды мне довелось совершить таинство над 170 людьми за день.

Борьба привела лишь к тому, что крестить стали тайно, на дому, а венчание зачастую проходило при закрытых дверях храма. Даже по официальным данным, в 1965 году было крещено больше половины родившихся в области детей.

– Помню, пригласили меня крестить ребеночка на дом, – улыбается о. Мефодий. – Глядь, а в обычной квартире целых девять младенцев и отроков с родителями и восприемниками набилось.

Также о. Мефодий не раз тайно крестил и детей обкомовских работников.

– Поклониться мощам Тихона Задонского, хранившимся в Богоявленском кафедральном соборе, приезжало много паломников. Конечно, это раздражало власть, – рассказывает о. Мефодий. – Обкомовским распоряжением было велено спрятать мощи в Орловском краеведческом музее. Изымали святыню в полночь. Мне об этом рассказывали очевидцы тех событий: настоятель храма Игорь Базилевич и священники Иосиф Бычок и Василий Теляковский. Мощи сложили в мешок и увезли. В храме остались только облачение и вериги святого. Было это в 1960 году.

– Среди сотрудников музея нашлись верующие люди, от которых я и узнал, где находятся мощи, – продолжает рассказ о. Мефодий. – Сообщил об этом владыке Глебу. Он начал ходатайствовать о возвращении мощей.

Однако только в 1988 году они были переданы Орловскому епархиальному управлению и помещены в Ахтырском кафедральном соборе. В 1991 году мощи были переданы во вновь открытый Задонский мужской монастырь. Кисть руки святителя Тихона была оставлена в Ахтырском храме.

– В одной из местных газет, – вспоминает о. Мефодий, – появилась статья о том, что гуляющим в Детском парке якобы мешают колокольный звон и церковное пение, доносящееся из храма. Родители детей требовали прекратить это «безобразие»… Под письмом было четыре подписи. Богоявленский храм закрыли… Но примерно в это же время возобновил свою работу Иоанно Крестительский храм. Он то и стал для меня родным на долгие 47 лет.

Отец Мефодий бывал в Иоанно Крестительском храме еще в ту пору, когда там располагался архив. А о более ранних временах знал из рассказов старых священников. По их свидетельствам, в церкви находилась мастерская, в которой смывали с икон позолоту. Затем образа сжигали прямо за стенами храма.

Когда началась перестройка, православной церкви стали возвращать храмы и монастыри, и тут выяснилось, что служить во вновь открывающихся приходах некому.

– Я был единственным священником в Орле с семинарским образованием, – говорит о. Мефодий. – И тогда возникла идея готовить в нашем храме священников и дьяконов.

Среди документов, в том числе и наградных, отец Мефодий бережно хранит список из более чем ста фамилий – тех самых дьяконов и священников, выпестованных им лично. Среди них и дорогие его сердцу ныне служащие в Иоанно Крестительском храме настоятель протоиерей Борис Горькун и протоиерей Александр Ордин. Внук отца Мефодия, Олег, тоже стал священником и сегодня служит в храме Смоленской иконы Божией Матери.

– С детства я, сын верующих родителей, отца – церковного старосты и матери – питерской мещанки, мечтал стать священником, – признается о. Мефодий – Еще мальчиком я соорудил нечто вроде алтаря и царских врат. А во дворе дома создал что то наподобие колоколенки… С Божьей помощью я осуществил мечту и, если бы суждено было снова выбирать жизненный путь, опять стал бы священником.»